2. Государственная поддержка производства и потребления ископаемых видов топлива в странах Восточного партнерства
В главе обобщены основные выводы по анализу механизмов субсидирования ископаемых видов топлива в шести странах Восточного партнерства (ВП) Европейского союза (Азербайджане, Армении, Беларуси, Грузии, Республике Молдова и Украине). Представлена методология выявления и оценки государственной поддержки производства и потребления ископаемых видов топлива. В главе также рассмотрены основные реформы субсидий, проведенные в регионе ВП после первой оценки энергетических субсидий ОЭСР.
В конце главы описаны краткосрочные ответные меры правительств стран ВП в энергетике, принятые в связи сс пандемией COVID-19, и их возможное воздействие на динамику субсидирования ископаемых видов топлива.
Определение и классификация субсидий
Каждая из шести стран Восточного партнерства (ВП) (Армения, Азербайджан, Беларусь, Грузия, Республика Молдова и Украина) Европейского союза имеет правовую и концептуальную основу ценообразования и налогообложения в энергосекторе. Эти национальные условия определяют то, какое официальное определение используется и как понимается термин «субсидия» в каждой стране, что подробно рассматривается в ОЭСР (2018[1]). В большинстве стран ВП прямые бюджетные трансферты производителям и потребителям считаются субсидией. То же касается выпадающих налоговых доходов в форме неполученных или полученных в недостаточном объеме налогов с производства и потребления энергоресурсов. Однако чаще используется термин «государственная помощь» или «государственная поддержка».
В исследовании использована методология ОЭСР для оценки объема государственной поддержки производства и потребления ископаемых видов топлива (OECD, 2015[2]). Она разработана на основе масштабной работы ОЭСР по анализу мер государственной поддержки как в странах-членах ОЭСР, так и в нескольких крупнейших странах «Большой двадцатки» с быстро растущей экономикой: Бразилии, Китайской Народной Республике, Индии, Индонезии, Российской Федерации, Южной Африке.
ОЭСР использует широко принятое определение из Соглашения по субсидиям и компенсационным мерам (ССКМ) (WTO, 1996[3]) Всемирной торговой организации (ВТО)1. Это единственное юридически обязательное определение для всех государств-членов ВТО.
Согласно статье 1 и статье 2 ССКМ, субсидия предоставляется, когда государство оказывает поддержку определенной отрасли или компании. В частности, субсидирование имеет место, когда правительство: (i) практикует прямой перевод средств или принимает на себя обязательства по их переводу; (ii) отказывается от взимания или не взимает причитающиеся ему доходы; (iii) предоставляет или закупает товары и услуги на условиях более выгодных, чем рыночные; (iv) осуществляет поддержку доходов или цен.
На основе этого определения классификация ОЭСР (2013[4]) выделяет следующие четыре группы субсидий:
прямой перевод бюджетных средств производителям и потребителям энергии (например, дотации, субсидии на потребление энергии для малообеспеченных групп населения);
налоговые расходы и другие формы выпадающих доходов бюджета (в частности, налоговые льготы или освобождение от определенных налогов: например, от НДС и акцизов на потребляемые энергоресурсы);
вторичные трансферты (импортные тарифы, продажа электрической или тепловой энергии по ценам ниже рыночных, перекрестное субсидирование в электроэнергетике);
передача рисков государственным органам (например, льготные кредиты и кредитные гарантии).
В целях исследования использован аналогичный подход, что и для базы данных ОЭСР по государственной поддержке ископаемых видов топлива, которая охватывает все страны-члены ОЭСР и ряд стран с быстро растущей экономикой. В докладе ОЭСР 2018 года «Энергетические субсидии в странах Восточного партнерства ЕС», напротив, рассмотрены все четыре категории перечисленные выше, и приведены оценки за период 2010-2015 годов.
В исследовании рассмотрены первые две категории субсидий (прямые трансферты средств и налоговые расходы) и приведены оценки за 2016–2019 годы. Это означает, что оценки совокупных субсидий в странах ВП за два рассмотренных периода не являются в полной мере сопоставимыми.
Эти две категории государственной поддержки составляют основу базы данных ОЭСР по государственной поддержке ископаемых видов топлива и связанной базы данных ОЭСР и Международного энергетического агентства (МЭА) по поддержке ископаемых видов топлива. В нее также включены «вторичные трансферты» как часть вклада МЭА в эту работу. С целью включения стран ВП в базу данных ОЭСР и МЭА анализ сфокусирован на прямых трансфертах и налоговых расходах.
Когда это целесообразно, данные МЭА дополняют анализ данного исследования. МЭА составляет ежегодные оценки субсидий на ископаемые виды топлива для потребителей угля, нефти (нефтепродуктов), природного газа и электроэнергии в развивающихся странах и странах с быстро растущей экономикой. Эти оценки субсидий отражают разницу между внутренними и международными ценами на энергоносители. Оценки МЭА сфокусированы на субсидиях, непосредственно затрагивающих цены для конечных потребителей.
Процесс выявления прямых бюджетных трансфертов самый очевидный, поскольку меры поддержки, как правило, отражены в государственных бюджетах, которые являются общедоступными. Чтобы выделить налоговые расходы и прочие выпадающие доходы бюджета (налоговые льготы в денежном выражении), а также вторичные трансферты, требуется собрать значительный объем данных и проводить дополнительные оценки. Это затрудняет их измерение. Отсутствие установившейся практики учета и представления отчетности по налоговым расходам усложняет их количественную оценку.
Серьезной проблемой, усложняющей оценку вторичных трансфертов, являются трудности с получением данных, точно отражающих сложное ценообразование на топливо и электроэнергию в отдельных странах. Передача риска государству представляет собой более сложный механизм, поэтому оценка объемов этой формы господдержки проводится реже (OECD, 2013[4]).
Прямые и вторичные трансферты тесно связаны между собой. Субсидии, предоставляемые посредством регулируемых цен, как правило, не отражены в документации органов государственного управления. Поэтому они еще называются «скрытыми» или «косвенными». Все прямые трансферты государственных средств производителям в средне- и долгосрочной перспективе могут снизить производственные издержки и, следовательно, цены.
Если электроэнергия или тепловая энергия поставляется бытовым потребителям по тарифам ниже рыночных, кто-то другой все равно оплачивает ее по полной стоимости. Чаще всего счет оплачивает государство. В этом случае скрытые субсидии отражены в отчетности как прямые трансферты производителям или потребителям. Вместе с тем это требует тщательной проверки для установления правильных связей и во избежание двойного счета. В качестве альтернативы может использоваться перекрестное субсидирование населения за счет промышленных потребителей.
При оценке налоговых расходов важное значение имеет выбор базовой налоговой ставки. Налоговые расходы представляют собой разницу в доходах, возникающую вследствие отклонения от налоговой нормы (Kojima and Koplow, 2015[5]). Правительства используют несколько подходов определения базового налогового режима.
Во многих странах оценки налоговых расходов основаны на концептуальной позиции относительно «нормального» налогообложения доходов и потребления. В случае такого относительно очевидного налога как НДС, различные подходы приводят к различным результатам. В одних странах считается, что любая ставка налога ниже стандартного НДС приводит к налоговым «расходам»; в других − более низкие ставки НДС рассматриваются как неотъемлемая часть налоговой системы, не создающая налоговых расходов (OECD, 2013[4]).
Оценки налоговых расходов могут возрасти вследствие более крупных налоговых льгот относительно базового налогового режима или увеличения базовой налоговой ставки. Отсутствие общей базовой ставки для сравнения не позволяет проводить прямые межстрановые сопоставления. Они могут ввести в заблуждения ввиду разных базовых налоговых систем.
Источники и доступность данных в странах ВП
Доступность данных и фискальная прозрачность весьма отличаются в этих шести странах (Вставка 2.1). Исследование основывается на большом количестве источников из открытого доступа, среди которых отчеты об исполнении бюджета и законы об утверждении бюджетов, отчеты налоговых органов и регуляторов в энергетике, а также пользующиеся доверием средства массовой информации. В большинстве случаев оценки субсидий взяты из официальных правительственных источников. В случае отсутствия официальных оценок налоговых расходов авторы рассчитывали выпадающие доходы бюджета, используя стандартные налоговые ставки (например, НДС, акцизов) в сравнении со льготными ставками и объем произведенной или потребленной энергии. Детальные данные по субсидиям на ископаемые виды топлива для отдельных стран приведены в приложениях Б–Ж.
Источники данных органов государственного управления
Различная ситуация в отношении доступности данных в странах ВП препятствует составлению последовательных и сопоставимых оценок объёма субсидий на ископаемые виды топлива и анализу их реформирования. Наиболее высокий уровень прозрачности данных наблюдается в Украине, где подробную информацию о бюджетных расходах и выпадающих доходах можно получить из общедоступных источников. Государственное казначейство Украины (2020[6]) регулярно публикует ежемесячные, квартальные и годовые отчеты об исполнении бюджета. В них содержатся детальные данные для комплексного анализа субсидий на ископаемые виды топлива и составления последовательных временных рядов за последние десять лет.
Министерство финансов составляет оценки выпадающих доходов бюджета в связи с основными налоговыми льготами. Они публикуются в пакете документов по бюджетному планированию, прилагаемых к проектам законов о бюджете (например, см. (Ministry of Finance of Ukraine, 2020[7])).
В Армении, Грузии и Молдове детальные данные менее доступны. Вместе с тем для составления достоверной картины субсидирования этих данных достаточно при дополнении информацией от прямых контактов с государственными ведомствами и собственными оценками авторов. Ситуация с наличием данных наиболее сложная в Азербайджане и Беларуси. В этих странах пробелы, несогласованность и отсутствие данных, означают, что выводы могут указывать лишь на общие тенденции субсидирования ископаемых видов топлива. Выводы следует интерпретировать с учетом этих ограничений.
Бюджетный и Налоговый кодексы Азербайджана и Беларуси обеспечивают правовую основу государственной поддержки в форме бюджетных трансфертов и налоговых льгот. Однако общедоступная информация о масштабе таких мер практически отсутствует. Правительство Азербайджана не публикует данных о бюджетных расходах и выпадающих доходах в энергетике (OECD, 2018[1]). В Беларуси публикуются отчеты об исполнении бюджета, но данные доступны в очень агрегированном виде (например, как категория «топливо и энергетика») при отсутствии деталей о расходах на конкретные государственные программы. В законах о бюджете и паспортах государственных программ в сфере энергетики больше информации, но часто неясно, в каком объеме обеспечено финансирование бюджетных программ.
Международные источники данных
Участие в Инициативе по обеспечению прозрачности в добывающих отраслях (ИОПДО) способствует повышению уровня прозрачности и улучшению управления добывающими отраслями, в частности, энергетическим сектором. Из шести стран ВП членами ИОПДО являются только Украина и Армения. С момента присоединения к ИОПДО в 2013 году Украина опубликовала три национальных доклада, которые демонстрируют существенный прогресс в соблюдении этого стандарта (EITI, 2020[8]). В национальном докладе Украины среди прочего представлена информация о бюджетных программах в угольной, нефтяной и газовой отраслях, об обязательствах по государственным гарантиям и квазифискальным операциям в энергетике (EY, 2018[9]).
Первый доклад Армении, которая присоединилась к ИОПДО в 2017 году, сфокусирован на секторах добычи руд и минерального сырья, поскольку отечественное производство энергоресурсов в стране практически отсутствует (EITI, 2020[10]).
Азербайджан присоединился к ИОПДО в 2007 году и вышел из этой инициативы в марте 2017 года после приостановки его членства в Совете ИОПДО в связи с ограниченным прогрессом в реализации коррективных мер, связанных с участием гражданского общества (EITI, 2018[11]).
Подходы к количественной оценке субсидий
Существует два основных подхода к количественной оценке субсидий. Оценка «сверху вниз», основана на принципе ценовой разницы, и инвентаризация «снизу вверх», которая опирается на оценку каждой меры государственной поддержки по отдельности. Каждый из подходов имеет преимущества и ограничения, поэтому они могут дополнять друг друга. Эта взаимодополняемость особенно полезна в условиях ограниченной доступности данных и отчетности о субсидиях (OECD, 2018[1]).
Метод ценовой разницы предусматривает сопоставление цен конечного потребления с базовыми ценами, соответствующими полной стоимости энергоснабжения: субсидирование допустимо, если цена конечного потребления ниже базовой. Упрощенное применение подхода в общем случае состоит из двух основных этапов: (i) расчет ценовой разницы (ценовая разница = базовая цена – цена конечного потребления); (ii) расчет величины субсидии (субсидия = ценовая разница × объем потребления).
Для стран, которые являются нетто-импортерами ископаемых видов топлива, в качестве базовой используется цена импортного паритета2. Для стран – нетто-экспортеров ископаемого топлива в качестве базовой используется цена экспортного паритета3. В случае экспортеров энергоресурсов, оценка объема субсидий отражает не прямые затраты, а упущенную выгоду при продаже энергоносителей на внутреннем рынке по ценам ниже рыночных (OECD, 2018[1]).
МЭА использует метод ценовой разницы для составления оценок субсидирования потребителей. Он обеспечивает возможность межстранового сравнения в условиях, когда основными формами поддержки являются административное регулирование цен или ограничение экспорта. Вместе с тем этот метод не позволяет охватить субсидии, которые не выявляются путем оценки ценовой разницы.
Подход инвентаризации «снизу вверх», используемый ОЭСР, позволяет охватить субсидии, которые не выявляются методом ценовой разницы «сверху вниз». Он предполагает инвентаризацию конкретных механизмов субсидирования производства и потребления энергии, количественную оценку поддержки в рамках каждого механизма и суммирование полученных величин для оценки общего объема субсидий.
Эти два подхода не взаимоисключающие. Они дополняют друг друга и рассматривают одну проблему с разных сторон. Методы подробно рассмотрены в исследовании OECD (2018[1]).
Анализ основных результатов оценки субсидий на ископаемые виды топлива в странах ВП
Таблица 2.1 представляет оценки субсидий на ископаемые виды топлива в форме бюджетных трансфертов и налоговых расходов в странах ВП за 2010-2019 годы согласно подходу базы данных ОЭСР по государственной поддержке производства и потребления ископаемых видов топлива (подробнее см. приложения Б-Ж). В некоторых случаях общие суммы за 2010-2015 годы в документе OECD (2018[1]) могут отличаться от цифр (Таблица 2.1). Это объясняется, в основном, различиями в охвате форм господдержки за два периода. Кроме того, в ходе данного исследования выявлены новые меры, имевшие место в предыдущем периоде, а также обновлены некоторые оценки мер поддержки, выявленных ранее.
Разница между данными за 2010-2015 годы и цифрами в особенности касается Азербайджана (Таблица 2.1). Последние данные, собранные для этого исследования, помогли устранить несколько пробелов в данных по величинам субсидий в Азербайджане. Вместе с тем субсидии Азербайджана на потребление природного газа и электроэнергии за 2010-2015 годы оценивались косвенно с помощью метода ценовой разницы. Следовательно, предыдущая и нынешняя оценки несопоставимы.
Кроме того, в большинстве стран ВП курсы национальных валют значительно снизились в последние годы (см. обменные курсы в приложении А). Поэтому следует с осторожностью использовать оценки в долл. США для анализа изменений объёма субсидирования. Наконец, количественные оценки субсидий для разных стран не являются непосредственно сопоставимыми, поскольку каждая имеет различные уровни налогообложения.
Могут также существовать некоторые различия между величинами субсидий, приведенными в этом докладе, и величинами, включенными в онлайн-базу данных ОЭСР. Это касается, в основном, механизмов субсидирования, которые (i) приносят выгоду более чем одному сектору экономики/виду топлива (например, субсидия предоставляется потребителям угля, природного газа и нефтепродуктов) или (ii) предоставляются на конечное потребление электроэнергии в случаях, когда она производится не только из ископаемых видов топлива (например, из возобновляемых источников и на основе атомной энергии) или импортируется.
Для целей базы данных в случае (i) производится дезагрегирование по видам топлива, а в случае (ii) из величины субсидии на электроэнергию вычитается компонент, не связанный с ископаемым топливом, и/или импортированная электроэнергия. Дезагрегирование выполняется на основе данных по энергобалансам МЭА (IEA, 2020[12]) (Приложение И). Процесс дезагрегирования обеспечивает согласованность с оценками субсидий, представленными в базе данных по странам ОЭСР.
В исследовании величины субсидий приведены без дезагрегации по двум основным причинам. Во-первых, анализ показывает, что дезагрегирование в разбивке по различным видам топлива на основе балансов МЭА может вести к занижению оценки компонента, связанного с ископаемым топливом, в оценках субсидий. Во-вторых, необработанные данные из официальных правительственных документов облегчают правительствам этих стран анализ полученных оценок и отслеживание их первоначальных источников информации.
Рисунок 2.1 иллюстрирует, как изменился общий объём субсидирования ископаемых видов топлива в регионе ВП за 2010-2019 годы. Объем субсидирования в Украине больший, чем в пяти других странах ВП вместе взятых. Помимо того, что экономика Украины самая крупная, для нее характерно значительное субсидирование энергетики и населения. Украина традиционно стоит на первом месте по показателю субсидий на ископаемые виды топлива от валового внутреннего продукта (ВВП). Вместе с тем она имеет лучшие показатели в сфере прозрачности данных, что позволило выявить и собрать данные по всем основным механизмам субсидирования, действующие на общенациональном уровне. Таким образом, вероятность того, что в случае Украины оценки занижены значительно меньше, чем для других стран.
Начиная с 2012-2013 годов субсидии на ископаемые виды топлива в форме бюджетных трансфертов и выпадающих доходов постепенно сократились в Армении, Грузии и Украине (Таблица 2.1). В Армении субсидии на ископаемые виды топлива в 2013 и 2014 годах достигли пика и составили 42 млн долл. США. В 2019 году они сократились до 5 млн долл. США, поскольку большинство механизмов субсидирования было упразднено. В Грузии субсидии увеличились с 2010 года и в 2013 году достигли 33 млн долл. США. В последующие годы они сократились, достигнув 15 млн долл. США в 2019 году, хотя были введены новые программы социальной поддержки населения.
В Украине объем субсидирования в форме бюджетных трансфертов и налоговых расходов составил более 5 млрд долл. США в 2012 году. К 2019 году субсидирование сократилось более чем в два раза. Вместе с тем субсидии по-прежнему превышают 2 млрд долл. США, что в 2.4 раза больше суммы субсидий в остальных странах. В Молдове объём субсидирования значительно колебался за исследуемый период. Пробелы в данных, необходимых для оценки субсидий на ископаемые виды топлива, не позволяют отследить четкую тенденцию в случае Азербайджана и Беларуси.
Как и в предыдущем исследовании ОЭСР (2018[1]), в этом также использован метод ценовой разницы, применяемый МЭА, в качестве дополнения к подходу инвентаризации субсидий «снизу вверх». К сожалению, проведение дополнительного анализа на основе метода ценовой разницы выходит за рамки этого доклада. Оценки МЭА доступны только для Азербайджана (Рисунок 2.2) и Украины (Рисунок 2.3).
Метод ценовой разницы позволяет оценить субсидирование конечных потребителей ископаемых видов топлива и электроэнергии. С этой целью проводится сопоставление средних цен для конечных потребителей с международными базовыми или рыночными ценами. Этот метод, как правило, демонстрирует, как механизмы субсидирования снижают цены для конечных потребителей до уровня ниже рыночного.
Согласно оценкам МЭА, в Азербайджане субсидирование потребителей в 2014-2016 годы сократилось по сравнению с предыдущем периодом. Это объясняется резким повышением внутренних цен на нефтепродукты и природный газ в сочетании со снижением цен на нефть и газ на международном рынке. Затем объём субсидирования на ископаемые виды топлива восстановился и даже превысил предыдущие уровни, поскольку цены на бензин в долларах США на внутреннем рынке остались неизменными с конца 2017 года до настоящего времени (Trade Economics, 2020[13]), в то время как международные рыночные цены восстановились. В 2018 году субсидирование потребителей в Азербайджане достигло 2.6 млрд долл. США, что эквивалентно 5.8% ВВП (IEA, 2019[14]).
Источник: подготовлено на основе данных (IEA, 2019[14]).
В случае Украины, оценки МЭА согласно методу ценовой разницы (Рисунок 2.3) также отражают сочетание внутренних и внешних факторов. Изменение в 2016 году ценообразования на газ на внутреннем рынке на основе импортного паритета (международной рыночной цены) привело к увеличению тарифов. В результате неадресное субсидирование потребителей газа было фактически упразднено в течение двух лет. В 2017 году наблюдался самый низкий уровень субсидирования потребителей (2.1 млрд долл. США) и только в секторе электроэнергетики. В 2018 году возобновилось субсидирование потребителей газа, поскольку правительство не желало повышать внутренние цены с учетом изменений международных рыночных цен (Ekonomichna Pravda, 2018[15]).
Источник: подготовлено на основе данных (IEA, 2019[14]).
Поэтапное повышение тарифов на электроэнергию для населения в 2015-2017 годах (NEURC, 2016[16]) помогло сузить разрыв с рыночной ценой (IEA, 2019[14]). Однако тарифы на электроэнергию не были пересмотрены4 до 2021 года, что привело к увеличению потребительских субсидий в 2018 году. В 2018 году объём субсидирования потребителей газа и электроэнергии достиг 4.2 млрд долл. США, что эквивалентно 3.4% ВВП.
Национальные нефтегазовые компании (ННГК) существуют как в Азербайджане (SOCAR), так и в Украине («Нафтогаз»). Это государственные вертикально интегрированные компании, выполняющие полный цикл деятельности — от разведки, эксплуатации месторождений нефти и газа до их переработки и поставок (OECD, 2018[1]). В обеих странах государство поддерживает эти компании посредством прямых трансфертов, вливаний капитала, гарантий по кредитам и выпуска государственных облигаций для покрытия их дефицита. Прямые трансферты выявлены в обоих случаях. Однако гарантии по кредитам и выпуск облигаций, которые также являются механизмами субсидирования и представляют собой передачу риска государству, выявить и оценить сложнее.
ННГК часто имеют большую задолженность, что увеличивает общие фискальные риски, даже если правительство не предоставляет официальных гарантий по долговым обязательствам. В случае предоставления государственных гарантий такая задолженность относится к субсидиям на ископаемые виды топлива. Рисунок 2.4 показывает задолженность как доля от валового государственного долга в случае нескольких ННГК стран этого региона, в частности, Азербайджана и Украины за 2016-2018 годы.
После проведенной в 2016 году реформы ценообразования на газ компания «Нафтогаз» перестала получать прямую бюджетную поддержку для компенсации своих потерь. В том же году компания получила кредит Всемирного банка в размере 500 млн долл. США под государственные гарантии на цели поддержки ликвидности. Этот кредит полностью погашен в мае 2019 года. В 2016 году задолженность компании «Нафтогаз», гарантированная государством, достигла пика и составляла 28 912 млн грн (1 132 млн долл. США). В 2019 году уровень задолженности снизился до 2 694 млн грн (96 млн долл. США) (Naftogaz of Ukraine, 2016[17]), (Naftogaz Group, 2019[18]). В конце 2019 года доля задолженности компании, гарантированной государством, уменьшилась до 5% по сравнению с 28% на конец 2018 года − в связи с погашением в 2019 году кредита Всемирного банка (Fitch Ratings, 2020[19]).
Задолженность азербайджанской компании SOCAR особенно высокая. В 2018 году она превышала валовый государственный долг более чем в два раза. Государство гарантирует 9% долга компании и производит вливания капитала для покрытия ее дефицита (Fitch Ratings, 2020[20]).
Источник: подготовлено на основе базы данных по национальным нефтяным компаниям, (Natural Resource Governance Institute, 2020[21]).
Рисунок 2.5 иллюстрирует количественные оценки субсидий на ископаемые виды топлива (бюджетные трансферты и налоговые расходы) как доля ВВП в сопоставлении с величиной дефицита государственного бюджета стран ВП в 2018 году. В Украине только бюджетные трансферты и налоговые расходы на ископаемые виды топлива достигли 2.3% ВВП и превысили дефицит бюджета в размере 1.9% ВВП. В Азербайджане субсидии составляют почти 2% ВВП, а дефицит бюджета − всего 0.3% ВВП. Во всех других странах ВП, кроме Беларуси, где имел место профицит бюджета, дефицит национального бюджета превышает объемы субсидирования ископаемых видов топлива, которое составляет менее 1% ВВП. Сокращение субсидий на ископаемые виды топлива поможет снизить нагрузку на государственный бюджет и сократить его дефицит. Сэкономленные средства могут быть перераспределены на более важные государственные приоритеты в социальной и природоохранной сферах.
Источник: подготовлено на основе данных Eurostat (2019[22]) и World Bank (2020[23]), а также оценок субсидий, приведенных в Таблица 2.1.
Рисунок 2.6 представляет субсидии на ископаемые виды топлива в странах ВП в 2018 году в разбивке по типу энергоносителей. в большинстве случаев невозможно точно дезагрегировать величины субсидий по типу энергоносителей. Это связано как с недостатком данных, так и с тем, что тот или иной механизм субсидирования может обеспечивать поддержку нескольким видам топлива (приложения Б–Ж)5. Наибольший объем субсидий приходится на природный газ и электроэнергию. За исследуемый период субсидирование угля было значительным только в Украине.
В исследовании Энергетического сообщества (Miljević, 2020[24]) проанализированы прямые субсидии на производство электроэнергии на основе угля и лигнита в странах-членах Энергетического сообщества за 2018-2019 годы. Исследование подтвердило, что среди стран ВП-членов Энергетического сообщества (Грузия, Молдова и Украина) только в Украине предоставляются субсидии на производство электроэнергии на угле. Данные по прямой бюджетной поддержке, источником которых служат отчеты об исполнении бюджета Казначейства Украины, приведённые в докладе Энергетического сообщества и в этом исследовании, идентичны. Однако исследование Энергетического сообщества включает и другие механизмы субсидирования: в частности, кредиты со сниженной процентной ставкой и гарантии по кредитам. Субсидирование в такой форме представляет собой передачу риска государству, является более долгосрочным обязательством государства и в исследовании ОЭСР не рассматривается. Анализ Энергетического сообщества показывает, что в 2019 году субсидии на производство электроэнергии на угле в Украине значительно возросли (примерно на 60%) по сравнению с 2018 годом.
Источник: подготовлено на основе оценок, приведенных в приложениях Б-Ж.
Бюджетные трансферты и выпадающие доходы
За 2015-2019 годы механизмы субсидирования ископаемых видов топлива в странах ВП существенно изменились. Многие меры отменены, при этом введены новые механизмы субсидирования. Рисунок 2.7 иллюстрирует, что в большинстве стран ВП преобладают бюджетные трансферты, тогда как налоговые расходы – основной механизм поддержки только в Молдове.
В Молдове налоговые расходы представлены в форме поддержки населения и государственных учреждений посредством сниженных ставок НДС на потребление природного газа, тепловой и электрической энергии, а также сжиженного нефтяного газа (СНГ). В 2018 году объём налоговых льгот составил, согласно оценкам, 65.6 млн долл. США. В то же время бюджетные расходы на частичную компенсацию затрат на энергопотребление населения в Кишиневе и на границе с Приднестровьем достигали примерно 6 млн долл. США. Подробная информация о бюджетных трансфертах и выпадающих доходах бюджета в странах ВП приведена в приложениях Б-Ж.
В Армении субсидирование ископаемых видов топлива незначительное, которое, как представляется, не искажает в значительной степени выбор энергопотребителей. Большинство субсидий упразднено и в конце 2019 года оставалось только два механизма субсидирования. В частности, бюджетные трансферты для частичной компенсации затрат на потребление электроэнергии и газа в приграничных общинах и освобождение от акциза на импорт природного газа6. В 2016 году правительство Армении упразднило освобождение от акциза на компримированный природный газ (субсидия составляла примерно 9 млн долл. США в год). Год спустя было отменено освобождение от НДС на импорт дизельного топлива (субсидия составляла 17.6 млрд долл. США).
В январе 2016 года Беларусь отменила освобождение от НДС на электроэнергию и природный газ для населения, что положило конец субсидии стоимостью 200 млн долл. США в год. В Азербайджане действуют освобождения от НДС и таможенных пошлин по так называемым соглашениям о разделе продукции и соглашениям с правительством принимающей страны. Однако информация об условиях этих налоговых льгот и масштабах поддержки недоступна.
За исследуемый период 2014-2019 годов Грузия ввела новые бюджетные программы с целью субсидирования потребления газа и электроэнергии. Субсидии на газ адресно охватывают население на границе с Абхазией и Южной Осетией. В то же время предоставляются субсидии на электроэнергию семьям с четырьмя и более детьми, другим социально уязвимым потребителям и населению в высокогорных районах. Тем не менее, объём субсидирования уменьшается; субсидии достигли пика в 2015 году в лари, а в долларовом выражении — в 2013 году.
В Украине недавно упразднено несколько программ бюджетных расходов, при этом введены специальные меры для решения проблем, связанных с чрезвычайными ситуациями и задолженностью госпредприятий. В частности, осуществлен бюджетный трансферт «Смилакомунтеплоэнерго» (коммунальное предприятие по теплоснабжению города Смила) для предотвращения возникновения чрезвычайной ситуации в связи с неспособностью предприятия оплатить природный газ. По состоянию на 2019 год в Украине действовало три механизма субсидирования, представляющих налоговые расходы.
В 2011 году в стране введено освобождение от уплаты акциза на операции по продаже СНГ на специализированных аукционах для нужд населения. C 2016 года применяется освобождение по уплате НДС на ввоз угля и/или продуктов его обогащения на таможенную территорию Украины. Наконец, в 2018-2019 годах применялось уменьшение корпоративного подоходного налога на сумму уплаченного акцизного налога, взимаемого с тяжелых дистиллятов (газойля), используемых транспортными средствами. По оценкам Министерства финансов, в 2019 году эти меры привели к налоговым расходам стоимостью 141 млн долл. США.
Источник: подготовлено на основе оценок, приведенных в приложениях A–Ж.
Оценки поддержки производителей и потребителей
В зависимости от конечного выгодополучателя, ОЭСР классифицирует механизмы субсидирования как Оценку поддержки потребителей (ОППо), Оценку поддержки производителей (ОППр) и Оценку поддержки общего назначения (ОПОН). Первая категория охватывает меры, которые приносят выгоду отдельным потребителям. Под второй категорией понимаются меры в отношении отдельных производителей. Третья категория включает меры, которые приносят выгоду как потребителям, так и производителям в качестве «мер, которые не увеличивают текущее производство или потребление ископаемого топлива, но могут способствовать этому в будущем» (OECD, 2015[2]).
Рисунок 2.8 иллюстрирует количественную оценку субсидий на ископаемые виды топлива в странах ВП согласно системе классификации ОЭСР ОППр/ОППо. Мера ОПОН выявлена только в Молдове в форме государственных инвестиций в строительство газопроводов и электросетей. Она достигла пика в 2014 году и составляла 7.3 млн долл. США. Рисунок 2.8 не отражает эту меру, поскольку данные за 2018 год отсутствуют.
Источник: на основе оценок, приведенных в приложениях A–Ж.
Все выявленные субсидии в Армении и Молдове, количественная оценка которых оказалась возможной, относятся к категории ОППо. В Беларуси ситуация обратная: в 2018 году все оцененные субсидии на ископаемые виды топлива приносили выгоду отдельным производителям. Мерами ОППо в Беларуси являются жилищные субсидии для населения с низкими доходами и частичная компенсация затрат поставщикам коммунальных услуг. Однако данные по масштабам этих механизмов поддержки не обнародуются, поэтому эти меры не отражены на рисунках.
В случае Азербайджана оценки субсидий согласно классификации ОППр/ОППо показывают, что в соизмеримых суммах предоставляются трансферты энергоснабжающим компаниям страны и оказание поддержки беженцам и внутренне перемещенным лицам.
В Грузии государственная поддержка потребления ископаемых видов топлива представлена в форме социальных пособий и льгот, предоставляемых населению напрямую. Правительство Грузии поддерживает сохранение тарифов на низком уровне для всех групп населения по социальным и политическим причинам. Вместе с тем оно постепенно реформировало программы социальной помощи, чтобы адресно охватывать домохозяйства с низкими доходами. Одна мера ОППр в нефтегазовом секторе направлена на стимулирование добычи местных энергоресурсов. Производители нефти и газа освобождены от налогов на прибыль и имущество, платежей за пользование природными ресурсами.
В Украине основной объем государственной поддержки ископаемых видов топлива направлен на потребителей. Она предоставляется в форме бюджетных трансфертов для покрытия потерь поставщиков коммунальных услуг в связи с заниженными регулируемыми тарифами, а также социальных пособий и льгот, предоставляемых населению напрямую.
Поддержка производителей в Украине сосредоточена в угольной отрасли. Различные бюджетные программы направлены на поддержку неэффективных и нерентабельных государственных угольных шахт. Совокупная ОППр снизилась с 2013 года по двум причинам (Приложение Ж). Во-первых, правительство временно утратило контроль над отдельными территориями на Донбассе, где расположено большинство государственных угольных шахт Украины. Во-вторых, к снижению ОППр, в меньшей степени, привели реформы в угольной отрасли.
В 2018 году правительство прекратило выделение бюджетных средств на государственную программу по предотвращению и ликвидации чрезвычайных ситуаций на угольных шахтах и на частичное покрытие расходов, включаемых в себестоимость готовой товарной продукции. Последняя мера действовала в отношении нерентабельных угольных шахт в течение 15 лет. Годом ранее, в 2017 году, правительство прекратило действие государственной программы по улучшению мер безопасности на предприятиях по добыче угля, которая существовала с 2005 года. Вместе с тем введены бюджетные программы для финансирования закрытия нерентабельных предприятий по добыче угля и торфа, а также погашения задолженности за электроэнергию государственных угледобывающих предприятий.
Во всех странах ВП действуют различные механизмы социальной поддержки для оказания помощи уязвимым группам населения. Большинство этих мер введено в 1990-е годы (OECD, 2018[1]). Вставка 2.3 дает обзор реформы программы жилищно-коммунальных субсидий для уязвимых групп населения в Украине.
Ввиду того, что тарифы на коммунальные услуги традиционно сохранялись относительно низкими (значительно ниже уровня возмещения затрат), а процедура подачи заявок на получение субсидии была сложной, количество субсидиантов было небольшим. В 2014 году субсидии на оплату жилищно-коммунальных услуг получали 1.2 млн семей (Voitko, 2015[25]). Общая стоимость адресных субсидий для государственного бюджета была меньше, чем, например, сумма трансфертов, предоставляемых угольной отрасли. В течение 2012-2014 годов правительство Украины выделяло от 519 млн долл. США до 841 млн долл. США на частичную компенсацию платежей за жилищно-коммунальные услуги группам населения с низкими доходами и еще от 60 млн долл. США до 92 млн долл. США на покупку СНГ, твердого и жидкого печного топлива (State Treasury Service of Ukraine, 2020[6]).
По мере того, как повышались тарифы на жилищно-коммунальные услуги в течение 2015-2017 годов, возрастало и финансирование адресных субсидий для населения. Правительство приняло ряд мер с целью облегчения администрирования государственных программ адресных субсидий. В частности, упростили процедуры предоставления субсидий. В 2016 году сокращено количество обязательных подаваемых документов и отменено несколько критериев для предоставления субсидий. Это привело к резкому увеличению числа заявок на получение субсидий. В 2017 году субсидии на оплату жилищно-коммунальных услуг достигли максимального значения в 2.7 млрд долл. США (72 млрд грн, Приложение Ж). Более того, в этом году субсидии на коммунальные услуги получали 9.6 млн семей, что составляет 64% от всех домохозяйств Украины (State Statistics Service of Ukraine, 2018[26]), (State Statistics Service of Ukraine, 2019[27]).
В последующие годы правительство Украины реформировало программу субсидий на жилищно-коммунальные услуги с целью улучшения проверки домохозяйств на предмет соответствия определенным критериям, чтобы субсидии предоставлялись только действительно уязвимым группам населения. К 2019 году эти меры в сочетании с общим улучшением экономической ситуации в Украине привели к сокращению количества семей, получающих субсидии, до 5.9 млн, или примерно 40% всех домохозяйств в стране (State Statistics Service of Ukraine, 2019[28]), (State Statistics Service of Ukraine, 2020[29]). Бюджетные расходы на жилищно-коммунальные субсидии снизились в общей сложности до 1.9 млрд долл. США, что сопоставимо с 2016 годом, после резкого повышения тарифов на коммунальные услуги.
В марте 2019 года правительство Украины продолжило реформирование субсидий на жилищно-коммунальные услуги, осуществив так называемую монетизацию субсидий. Это позволило субсидиантам получать помощь на оплату жилищно-коммунальных услуг наличными или на специально открытые банковские счета (Ministry of Social Policy of Ukraine, 2019[30]). Ранее сумма субсидии указывалась в счете за коммунальные услуги, но компенсация из бюджета предоставлялась поставщикам коммунальных услуг. Новый механизм создал стимулы к тому, чтобы домохозяйства внедряли энергосберегающие меры, поскольку сэкономленную субсидию им разрешено расходовать по своему усмотрению. Несмотря на опасения относительно неплатежей, субсидианты продемонстрировали надлежащую платежную дисциплину (Center of Public Monitoring and Control of Ukraine, 2019[31]).
Источник: подготовлено авторами.
За исследуемый период 2015-2019 годов характер субсидирования ископаемых видов топлива в странах ВП значительно изменился. Многие меры были отменены, при этом введены новые механизмы субсидирования. За рассматриваемый период в Армении, Грузии и Украине субсидии на ископаемые виды топлива в форме бюджетных трансфертов и выпадающих доходов сократились. В то же время в Молдове объём субсидирования значительно изменялся из года в год. Пробелы в данных, необходимых для оценки субсидий на ископаемые виды топлива, не позволяют отследить четкую тенденцию в случае Азербайджана и Беларуси.
Пандемия COVID-19 нанесла тяжелый урон мировой экономике, в том числе региону ВП. Пандемия COVID-19 негативно сказалась на странах ВП в связи с обвалом глобальных цен на сырьевые товары, нарушениями в глобальных и региональных цепях поставок, а также усилением неприятия риска на финансовых рынках. Распространение коронавируса и последующее принятие карантинных мер привели к резкому снижению внутреннего спроса и остановке многих видов экономической деятельности.
Пандемия достигла региона ВП в конце февраля 2020 года. К концу июля 2020 года количество инфицированных значительно возросло. По состоянию на конец апреля 2021 года подтвержденных случаев заражения COVID-19 становилось все больше. По числу подтвержденных случаев Украина оказалась наиболее затронутой пандемией страной в регионе. Вместе с тем в Армении, Грузии и Молдове также наблюдались высокая смертность на 100 000 человек. Всем странами ВП было сложно справиться с кризисом в области здравоохранения в прошлом году.
Экономическая активность в регионе значительно сократилась в первые месяцы кризиса в 2020 году. Пандемией были особенно затронуты основные секторы экономики (добывающие отрасли, сфера услуг, туризм, транспорт). Обвал цен на нефть нанес непосредственный урон Азербайджану и Беларуси, но также затронул другие страны ВП, оказав воздействие на торговлю. В то же время ограничение международного сообщения привело к сокращению денежных переводов. Все эти факторы усугубили социально-экономические последствия кризиса. Согласно данным Всемирного банка (2020[33]), в 2021 году прогнозируется сокращение экономики стран этого региона на 4.7%, почти во всех странах будет наблюдаться рецессия.
Правительства большинства стран ВП оперативно приняли меры по смягчению экономических последствий пандемии COVID-19 для населения и предприятий. Эти пакеты экстренной финансовой помощи, а также восстановления экономики в среднесрочной перспективе являются значительными. В Беларуси и Украине они в общей сложности составляют примерно 2 млрд долл. США. Это также свидетельствуют о способности правительств стран ВП мобилизовать ресурсы и принимать меры в кризисных ситуациях.
В приложении З приведен обзор основных мер, принятых правительствами стран ВП для уменьшения последствий кризиса в энергетике. Ниже представлены основные меры в странах региона.
В апреле 2020 года правительство Армении подготовило 22 пакета мер по восстановлению экономики для смягчения социальных и экономических последствий кризиса с заявленной стоимостью 150 млрд драм (305 млн долл. США). Основные меры поддержки в энергетике направлены на потребителей природного газа и электроэнергии, испытывающих трудности с оплатой счетов за коммунальные услуги (электроэнергию и газ, а также воду). Правительство оказывало прямую бюджетную поддержку предприятиям, реализующим природный газ и электроэнергию населению согласно условиям, предусмотренным этой программой.
Правительство Азербайджана выделило в совокупности 2.6 млрд ман. (1.5 млрд долл. США) на пакет поддержки. В целом энергетика не относится к перечню сфер, затронутых пандемией и нуждающихся в помощи. Однако в рамках Программы государственной поддержки «Льготное потребление электроэнергии населением до 100 кВт·ч» в апреле-мае 2020 года осуществлялось оказание поддержки бытовым потребителям электроэнергии.
Беларусь объявила о пакете поддержки в размере 5-6 млрд бел. руб. (2-2.5 млрд долл. США). В апреле 2020 года президент Беларуси подписал указ о возмещении части затрат на улучшение электроснабжения эксплуатируемого жилищного фонда и затрат, связанных с повышением эффективности использования электроэнергии для отопления и горячего водоснабжения. Компенсация составляет 20% затрат, но не должна превышать 40 базовых величин (1 бв − 27 бел. руб.), что эквивалентно около 495 долл. США. Этой субсидией, предоставляемой местными бюджетами (6.6 млн долл. США), по оценкам, воспользуется около 15 000 потребителей. Правительством Беларуси еще не определены сроки перехода к полному возмещению затрат в тарифах на услуги отопления и газоснабжения для населения.
В апреле 2020 года правительство Грузии объявило о пакете восстановления экономики объемом 3.5 млрд лари (примерно 1.1 млрд долл. США). Для смягчения воздействия пандемии COVID-19 из государственного бюджета финансировалась оплата счетов за коммунальные услуги домохозяйств за три месяца (март, апрель, май 2020 года). Согласно данным Национальной комиссии по регулированию энергетики и водоснабжения Грузии, на эту программу выделено примерно 150 млн лари (43.5 млн долл. США). Более 1.2 млн потребителей электроэнергии и более 670 000 потребителей природного газа получили субсидию. Любой потребитель, отвечающий установленным критериям, мог отказаться от оплаты счетов из государственного бюджета. За эти три месяца более 9 600 потребителей отказались от получения субсидии в знак солидарности. В марте 2020 года 3 534 потребителя отказались от субсидии; в апреле – еще 4 600 потребителей.
Для поддержки предприятий и экономики правительство Молдовы приняло пакет мер в размере 2.5 млрд леев (150 млн долл. США). Этим пакетом не предусмотрены конкретные меры в энергетике. Вместе с тем, принят нормативный акт о запрете отключения потребителей в случае несвоевременных платежей за коммунальные услуги: в частности, за электроэнергию и отопление.
Список источников
[31] Center of Public Monitoring and Control of Ukraine (2019), “Monetisation of subsidies: Did the experiment succeed?”, 2 September, Сenter of Public Monitoring and Control, https://naglyad.org/uk/2019/09/02/monetizatsiya-subsidij-eksperiment-vdavsya/.
[10] EITI (2020), “EITI Status of Armenia”, webpage, https://eiti.org/armenia (accessed on 5 February 2021).
[8] EITI (2020), “EITI Status of Ukraine”, webpage, https://eiti.org/ukraine#eiti-reports-and-other-key-documents (accessed on 5 February 2021).
[11] EITI (2018), “EITI Status of Azerbaijan”, webpage, https://eiti.org/azerbaijan (accessed on 4 February 2021).
[15] Ekonomichna Pravda (2018), “The price of imported gas for Ukraine exceeded USD 300”, 20 September, Ekonomichna Pravda, https://www.epravda.com.ua/news/2018/09/20/640759/.
[22] Eurostat (2019), “European Neighbourhood Policy: East – Economic Statistics”, webpage, https://ec.europa.eu/eurostat/statistics-explained/index.php/European_Neighbourhood_Policy_-_East_-_economic_statistics#General_government_deficit_and_debt (accessed on 30 November 2020).
[9] EY (2018), EITI National Report of Ukraine 2016, EY, City, https://eiti.org/files/documents/english_2016_ua_eiti_report.pdf.
[20] Fitch Ratings (2020), “Fitch affirms Azerbaijan’s SOCAR at ’BB+’; Outlook stable”, 28 January, Rating Action Commentary, Fitch Ratings, https://www.fitchratings.com/research/corporate-finance/fitch-affirms-azerbaijan-socar-at-bb-outlook-stable-28-01-2020.
[19] Fitch Ratings (2020), “Fitch affirms Naftogaz at ’B’; Outlook positive”, 2 April, Rating Action Commentary, Fitch Ratings, https://www.fitchratings.com/research/corporate-finance/fitch-affirms-naftogaz-at-b-outlook-positive-02-04-2020.
[12] IEA (2020), Data and statistics, database, https://www.iea.org/data-and-statistics/data-tables?country=WORLD (accessed on 14 January 2021).
[14] IEA (2019), Energy Subsidies - Tracking the impact of Fossil-Fuel Subsidies, webpage, https://www.iea.org/topics/energy-subsidies (accessed on 12 June 2020).
[32] John Hopkins University & Medicine (2021), “Armenia”, Coronavirus Resource Center, (database), https://coronavirus.jhu.edu/region/armenia (accessed on 30 April 2021).
[5] Kojima, M. and D. Koplow (2015), “Fossil fuel subsidies: Approaches and valuation”, Policy Research Working Papers, No. 7220, World Bank Group, Washington, DC, https://openknowledge.worldbank.org/handle/10986/21659.
[24] Miljević, D. (2020), Investments into the Past. An Analysis of Direct Subsidies to Coal and Lignite Electricity Production in the Energy Community Contracting Parties 2018-2019, Energy Community, https://energy-community.org/news/Energy-Community-News/2020/12/02.html.
[7] Ministry of Finance of Ukraine (2020), List of Tax Benefits and Charges (Mandatory Payments) with Estimates of the Revenue Forgone for the Consolidated Budget of Ukraine in 2019 and Forecast for 2020 (Prepared within Budget Supporting Documentation), Ministry of Finance of Ukraine, Kyiv, http://w1.c1.rada.gov.ua/pls/zweb2/webproc4_1?pf3511=66853.
[30] Ministry of Social Policy of Ukraine (2019), “Large-scale monetisation of subsidies has started in Ukraine”, 1 March, News, Ministry of Social Policy of Ukraine, Kyiv, https://www.msp.gov.ua/news/16768.html.
[18] Naftogaz Group (2019), Annual Report 2019 – On to New Heights, Naftogaz Group, Kyiv, https://www.naftogaz.com/files/Zvity/Naftogaz_2019_EN.pdf.
[17] Naftogaz of Ukraine (2016), Annual Report 2016 – In the Black, Naftogaz of Ukraine, Kyiv, https://www.naftogaz.com/files/Zvity/Anual_report_eng_170608.pdf.
[21] Natural Resource Governance Institute (2020), National Oil Company Database, (database), https://www.nationaloilcompanydata.org/ (accessed on 30 October 2020).
[16] NEURC (2016), “Stages of Tariff Changes for Electricity for Household Consumers”, webpage, https://www.nerc.gov.ua/?id=19527 (accessed on 1 June 2020).
[1] OECD (2018), Inventory of Energy Subsidies in the EU’s Eastern Partnership Countries, Green Finance and Investment, OECD Publishing, Paris, https://dx.doi.org/10.1787/9789264284319-en.
[2] OECD (2015), OECD Companion to the Inventory of Support Measures for Fossil Fuels 2015, OECD Publishing, Paris, https://dx.doi.org/10.1787/9789264239616-en.
[4] OECD (2013), Analysing Energy Subsidies in the Countries of Eastern Europe, Caucasus and Central Asia, OECD Publishing, Paris, https://www.oecd.org/env/outreach/EHS%20report_20%20August%202013_ENG.pdf.
[29] State Statistics Service of Ukraine (2020), Data on the Provision of Subsidies to Households in 2019, State Statistics Service of Ukraine, Kyiv, http://www.ukrstat.gov.ua/express/expr2020/01/05.pdf.
[28] State Statistics Service of Ukraine (2019), Data on the Provision of Subsidies to Households in 2018, State Statistics Service of Ukraine, Kyiv, http://www.ukrstat.gov.ua/.
[27] State Statistics Service of Ukraine (2019), Social and Demographic Characteristics of Households of Ukraine in 2019, State Statistics Service of Ukraine, Kyiv, http://www.ukrstat.gov.ua/druk/publicat/kat_u/2019/zb/07/zb_sdhdu2019.pdf.
[26] State Statistics Service of Ukraine (2018), Social and Demographic Characteristics of Households of Ukraine in 2018, State Statistics Service of Ukraine, Kyiv, http://www.ukrstat.gov.ua/druk/publicat/kat_u/2018/zb/07/zb_sdhdu2018pdf.pdf.
[6] State Treasury Service of Ukraine (2020), Reports on the Execution of the State Budget for the Period 2010-2019, State Treasury Service of Ukraine, Kyiv, https://www.treasury.gov.ua/ua/file-storage/vikonannya-derzhavnogo-byudzhetu.
[13] Trade Economics (2020), “Azerbaijan Gasoline Prices”, Trading Economics, (database), https://tradingeconomics.com/azerbaijan/gasoline-prices (accessed on 12 June 2020).
[25] Voitko, A. (2015), “This year’s spending on subsidies ’bypassed’ last year’s billions”, 21 December, Housing News, Chief Expert of Housing and Communal Services of Ukraine, Kyiv, http://statistic.jkg-portal.com.ua/ua/publication/one/vitrati-u-comu-roc-na-subsidji-objshli-minulorchn-na-mljardi-45933.
[23] World Bank (2020), “Economy”, World Bank Open Data, (database), https://data.worldbank.org/ (accessed on 19 June 2020).
[33] World Bank (2020), Global Economic Prospects, June 2020, World Bank, Washington DC, https://www.worldbank.org/en/publication/global-economic-prospects.
[3] WTO (1996), Agreement on Subsidies and Countervailing Measures, World Trade Organization, Geneva, https://www.wto.org/english/docs_e/legal_e/24-scm_01_e.htm.
Примечания
← 1. На момент подготовки доклада Армения, Грузия, Молдова и Украина подписали ССКМ, а Азербайджан и Беларусь находились на различных этапах процесса вступления в ВТО.
← 2. Цена импортируемого товара на границе, которая включает международные транспортные затраты и тарифы.
← 3. Цена товара на ближайшем международном хабе, скорректированная с учетом ряда переменных, таких как затраты на транспортировку, страхование, внутреннее распределение и реализацию.
← 4. С 1 января 2021 года Кабинет министров Украины отменил сниженный тариф для населения за первые 100 кВт·ч потребленной электроэнергии (0.9 грн/кВт·ч) и установил фиксированную цену для населения на уровне 1.68 грн/кВт·ч.
← 5. В некоторых случаях сложно оценить величину субсидирования конкретных энергоносителей, поскольку данные из государственных источников агрегированы в отношении нескольких видов топлива. Например, в Азербайджане агрегированы данные по субсидиям на сырую нефть и природный газ. Другие страны аналогичным образом отражают в отчетности субсидии на природный газ и электроэнергию − как одну категорию. В некоторых случаях правительство Украины указывает поддержку нескольких видов топлива, таких как уголь, мазут и природный газ как одну субсидию.
← 6. Министерство финансов Армении не считает освобождение от акциза на импорт природного газа субсидией. Согласно налоговому законодательству этой страны, импортированный природный газ не облагается акцизом. Поэтому он не включен в перечень товаров, освобожденных от акциза. Вместе с тем все другие основные виды ископаемого топлива в Армении облагаются акцизом. Ими являются смазочное масло, сырая нефть и нефтепродукты, компримированный природный газ, полученные из нефти газы и другие углеводороды, бензин и дизельное топливо. В отличие от других видов ископаемого топлива, импортированный природный газ освобожден от акциза. Это приводит к возникновению налоговых расходов, поэтому в данном исследовании эта налоговая льгота учитывается как субсидия.