5. Улучшение условий ведения деятельности для компаний: акцент на упрощении процедур торговли и принудительное исполнение договоров
В последние годы правительство добилось значительного прогресса в упрощении и повышении надежности условий – как юридических, так и фактических, – в которых компании ведут свою деятельность и управляют взаимодействием с государственными органами. Согласно ответам, полученным в ходе опроса, несмотря на то что деловые круги в целом положительно оценивают условия ведения бизнеса в Казахстане, существуют проблемы, которые продолжают оказывать отрицательное воздействие на их деятельность и могут снизить эффективность работы правительства по диверсификации экономики. Данная глава основана на результатах опроса и посвящена двум таким проблемам: упрощению процедур торговли и принудительному исполнению договоров.
Ответы респондентов показали, что компании в основном положительно оценивают ход многочисленных реформ, направленных на улучшение делового климата. Респонденты в подавляющем большинстве указали на то, что многие аспекты нормативно-правовой среды и рамочных условий экономической политики, влияющие на их повседневную деятельность, благоприятствуют ведению бизнеса и за последние годы улучшились. Такая положительная оценка отражает результаты значительной работы правительства, проделанной в последние годы в целях реформирования указанных областей. Это касается как операционных реформ, например, предоставления новых услуг с помощью средств цифровизации, так и обеспечения правовой ясности, в том числе благодаря введению в действие Предпринимательского кодекса Республики Казахстан в 2015 г. и Экологического кодекса в 2021 г.
В целом высокий уровень положительного отношения к направленности реформ отразился в высоком уровне оптимизма и энтузиазма в отношении ведения бизнеса в Казахстане. Лишь 6 % респондентов считают деловой климат неблагоприятным, в то время как 23 % респондентов сообщили, что он очень благоприятный, а еще 68 % охарактеризовали его как достаточно благоприятный.1 Респонденты также отметили готовность вести деятельность в Казахстане, несмотря на неопределенность внешних условий деятельности из-за развязанной Россией войны в Украине и потрясений, вызванных пандемией COVID-19. Почти половина респондентов ожидает увеличения прибыли и товарооборота в 2022 г. (48 % и 42 % соответственно). Таким образом, из ответов респондентов следует, что упрощение процедур в стране ведет к росту привлекательности ведения бизнеса.
Тем не менее не все респонденты в одинаково высокой степени оценили ход реформ, и ответы на вопросы свидетельствуют о беспокойстве по поводу ряда областей экономической политики, которые могут особенно существенно повлиять на деятельность местных МСП. Проблемы, с которыми сталкиваются МСП, являются предвестником вызовов для делового климата страны в целом. Если местная компания испытывает трудности с диверсификацией производства из-за обременительных таможенных процедур или с разрешением споров с другими компаниями или государственными органами из-за отсутствия норм для принудительного исполнения договоров, то любой иностранный или отечественный инвестор, выходящий или рассматривающего возможность выхода на рынок, может сделать соответствующие выводы. Поэтому крайне важно, чтобы правительство рассматривало проблемы, с которыми сталкивается в своей повседневной деятельности местный бизнес, в тесной связи с реализацией других инициатив в области экономической политики, таких как привлечение инвестиций в несырьевые сектора экономики и поддержка диверсификации и конкурентоспособности Казахстана в условиях «зеленого» и цифрового перехода.
Данная глава основана на результатах опроса и посвящена двум сферам экономической политики, которые имеют большое значение для развития и диверсификации частного сектора в Казахстане: таможенная политика и принудительное исполнение договоров. Они крайне важны для того, чтобы отечественные компании могли с уверенностью инвестировать и вносить свой вклад в программу диверсификации страны. Кроме того, они обеспечивают уверенность международных инвесторов в способности местного частного и государственного секторов участвовать в их цепочках создания стоимости и их предсказуемости как клиентов.
5.1.1. Реформы значительно упростили ведение бизнеса в Казахстане, однако более серьезные проблемы остаются барьером для развития делового климата
Большинство предприятий оценили каждый из исследуемых показателей как очень полезный или достаточно полезный. Если доля компаний, оценивших большинство показателей как очень полезные, оказалась ниже 25 %, то компаний, указавших, что они считают данную область экономической политики бесполезной, практически не было. Рейтинг не является сравнительным, и компаниям не предлагалось оценивать одну сферу политики по отношению к другой с точки зрения ее полезности для их деятельности, однако его результаты свидетельствуют о том, что респонденты в целом согласны с направлением политики (Рисунок 5.1).
Компании-респонденты наиболее позитивно оценили ход реформы в отношении регистрации и лицензирования бизнеса, что, возможно, способствовало снижению бюрократических преград для ведения бизнеса в стране. Единственный показатель, в отношении которого явное большинство респондентов высоко оценили прогресс в определенной области экономической политики, относился к мерам по упорядочению процедур регистрации и лицензирования (63 % респондентов назвали реформы в области регистрации и лицензирования бизнеса очень полезными, а еще 22 % оценили их как достаточно полезные). В определенной степени эти реформы предусматривают обоснование и упрощение процедур и затрат, необходимых для ведения бизнеса в Казахстане. Таким образом, эти реформы оказались очень важны для создания более привлекательных условий ведения бизнеса. В то же время необходимо отметить, что на фоне ограниченного прогресса в других областях, направленных на развитие конкуренции и рынка, такие реформы было относительно просто реализовать.
Подавляющее большинство компаний считают, что за последние пять лет почти по всем показателям развития местного делового климата был достигнут либо значительный, либо некоторый прогресс. Наиболее существенные успехи были связаны с областями, включающими технологический или цифровой компонент: повышение качества цифровой инфраструктуры, доступ к новым технологиям и повышение эффективности процедур ведения бизнеса и лицензирования с помощью цифровых технологий (Рисунок 5.1 b). За исключением налогообложения большинство респондентов считают, что реформы в каждой из рассмотренных областей продвигаются в правильном направлении, хотя ход их реализации не является равномерным. Тем не менее доля респондентов, неоднозначно или отрицательно оценивающих ход реформ, была значительно выше доли тех, кто оценивает его положительно. Отношение респондентов к ходу реформ в Казахстане было заметно менее положительным, нежели у отвечавших на вопросы в Узбекистане. Отчасти это может объясняться мощным процессом реформирования, предполагающим меры по поддержке делового климата, запущенным правительством Узбекистана в 2017 г., а также более высокими ожиданиями предприятий Казахстана от местных властей в связи с относительной зрелостью реформ в стране.
Существенное большинство компаний указали на ограниченность прогресса в отношении ряда ключевых операционных показателей развития местного делового климата, включая таможенные процедуры. Почти четверть респондентов (23 %) заявили, что никаких улучшений в таможенных процедурах и тарифах не произошло, а еще 57 % заявили об ограниченном прогрессе. Это говорит о проблеме, с которой постоянно сталкивается правительство при обеспечении фактического внедрения юридически оформленных мер по улучшению делового климата, поскольку по оценкам ОЭСР страна уже добилась относительно заметного прогресса своей таможенной и торговой политики на основании Индикаторов упрощения процедур торговли (ИУПТ) ОЭСР. Тот факт, что формальный прогресс в этих областях не ощущается в практической деятельности респондентов в Казахстане, указывает на то, что реализация мер политики на местах остается для властей непростой задачей.
По мнению респондентов, наиболее слабыми показателями развития делового климата являются борьба с коррупцией и упрощение бюрократических процедур. Это сквозные проблемы, затрагивающие широкий спектр областей экономической политики. В то же время они имеют непосредственное отношение к вопросам таможенных процедур и принудительного исполнения договоров, где результаты предыдущей работы ОЭСР показали возможное разрушительное воздействие на деловой климат коррупции, бюрократии и нерешенных вопросов прозрачности (OECD, 2021[1]). Бюрократия и коррупция не являются отдельными проблемами, которые следует рассматривать независимо друг от друга: они могут быть как причинами, так и симптомами вызовов, с которыми сталкиваются компании в различных областях экономической политики, включая торговлю и принудительное исполнение договоров.
Респонденты считают реформы по обеспечению принудительного исполнения договоров наиболее важным направлением для рассмотрения правительством. На вопрос, какие реформы правительству следует реализовать в первую очередь, более половины респондентов предложили реформы в целях повышения прозрачности судебной системы и обеспечения принудительного исполнения договоров (55 %), а также улучшения общего состояния финансового сектора и упрощения доступа к финансированию (52 %). Значительная часть респондентов указала на приоритетность реформирования системы взимания налогов (48 %) и таможенной системы (35 %).
Правительство Казахстана давно признало важность международной торговли для экономики страны. Тем не менее, несмотря на стремление властей к обеспечению более глубокой интернационализации экономики, предприятия продолжают сталкиваться со значительными препятствиями, ограничивающими их доступ на международные рынки. Такая ситуация отчасти является отражением специфики структуры экономики, поскольку многие МСП страны работают в секторах, не связанных с внешней торговлей, а производительность предприятий, работающих в секторах, связанных с внешней торговлей, зачастую недостаточна для обеспечения их конкурентоспособности на международном уровне. Предприятия, торгующие или могущие торговать за рубежом, сталкиваются с более высокими «штрафами за расстояние» по сравнению с конкурентами во многих странах ОЭСР. Одной из причин является значительное расстояние, которые необходимо преодолеть товарам до места назначения; кроме того, определенную роль играет неэффективность мер экономической политики и правил, регулирующих порядок торговли, которые ведут к росту постоянных издержек, связанных с выходом на международный рынок.
Правительство может многое сделать – и уже делает – для повышения качества физической инфраструктуры для торговли, хотя эти меры зачастую требуют существенный объем инвестиций и затрагивают комплексные вопросы управления и устойчивости. Тем не менее, как отмечается в совместном отчете ОЭСР и МФТ о грузоперевозках в Центральной Азии, ограниченность транспортных связей, с которой сталкиваются компании региона, в значительной степени вызвана не географическим положением страны и отсутствием необходимой физической инфраструктуры, а мерами экономической политики, нематериальной инфраструктурой, от которой зависит движение товаров, услуг и людей (ITF, 2019[2]).
Правительство приложило ряд усилий для повышения качества нематериальной инфраструктуры, которая формирует условия международной торговли страны. Казахстан официально подтвердил свою приверженность развитию открытой и справедливой нормативно-правовой базы для ведения торговли, вступив во Всемирную торговую организацию (ВТО) в 2015 г., и заявил о своем намерении углубить работу с соответствующими профильными комитетами по торговле и сельскому хозяйству в рамках ОЭСР. По состоянию на 2023 г. Казахстан не полностью выполнил требования по вступлению в ВТО, выполнив 61 % обязательств (из них в кат. A: 44,5 %, в кат. B – 16,8 %, в кат. C – 0 %). По данному показателю Казахстан отстает от Таджикистана (79,4 %) и Кыргызской Республики (77,7 %).2
Страна также добилась более глубокой интеграции в региональные блоки. Членство Казахстана в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС) и предшествующая интеграция в Евразийский таможенный союз (Беларусь–Казахстан–Россия), а также активное членство в Центральноазиатском региональном экономическом сотрудничестве (ЦАРЭС) могут усилить внутри- и межрегиональную экономическую интеграцию. Как и в случае других стран ЕАЭС, неясно, как существующие торговые и инвестиционные соглашения были и будут согласованы с договорными обязательствами, и как правительство будет справляться с напряженностью, возникающей в связи с введенными против России санкциями и совместным членством в указанных блоках. Тем не менее 70 % участников опроса выступают за большую интеграцию Казахстана в международную торговлю и открытие новых экспортных маршрутов, а остальные 30 % либо не имеют по этому вопросу мнения, либо затруднились с ответом.
Значительная модернизация таможенной инфраструктуры помогла упростить процедуры для участников внешнеэкономической деятельности. Введение в январе 2020 г. полностью автоматизированных таможенных процедур, гармонизация и цифровизация всей таможенной и торговой документации посредством Автоматизированной системы таможенного и налогового администрирования АСТАНА-1, полностью соответствующей таможенным стандартам ВТО, Европейского союза и ЮНКТАД, стали важными шагами по сокращению времени, затрачиваемого на торговые процедуры, и их стоимости. Влияние новой системы на бизнес предстоит оценить в ближайшие годы. В то же время повышение качества координации между таможней и инспекциями Системы управления рисками может обеспечить дополнительные выгоды за счет исключения дублирования или искусственного затягивания процедур.
Дальнейшее упрощения процедур торговли может привести к дополнительному снижению затрат для казахстанских компаний. Поскольку страна не имеет выхода к морю и унаследовала ориентированную на Россию физическую инфраструктуру, упрощение процедур торговли может помочь обеспечить значительные улучшения транспортных связей, в частности, за счет повышения эффективности процедур пересечения границ и уровня внутриведомственного сотрудничества (ITF, 2019[2]). Несмотря на заметные улучшения, достигнутые за последнее время, в том, что касается таможенных и пограничных процедур, Казахстан продолжает отставать от стран ОЭСР, что отражается в Индикаторах упрощения процедур торговли (ИУПТ) ОЭСР. Малоэффективные меры по упрощению процедур торговли приводят к увеличению размеров «штрафов за расстояние», с которыми производители в Казахстане уже сталкиваются в силу географического положения страны и ограничений, накладываемых узкими местами физической инфраструктуры.
Предприятия продолжают жаловаться на обременительные торговые процедуры и их непоследовательное выполнение. Более трети респондентов утверждают, что приоритетом правительства должно стать повышение качества торгового и таможенного регулирования, в то время как только 3 % заявили, что за последние пять лет в этой области был достигнут значительный прогресс, несмотря на то что формально Казахстан добился улучшений в этой сфере. Разрыв между практическим опытом предприятий и имеющейся формальной системой для регулирования торговых операций говорит о сохраняющихся расхождениях при практической реализации, которые сводят на нет усилия правительства по обеспечению прозрачных условий международной торговли для частного сектора и ограничивают эффективность мер, направленных на повышение конкурентоспособности местного частного сектора за рубежом.
5.2.1. Показатели Казахстана по ИУПТ ОЭСР свидетельствуют о повышении эффективности нормативно-правовой базы для упрощения процедур торговли в последние годы
В издании ИУПТ ОЭСР за 2022 г. ОЭСР указывает на улучшение показателей Казахстана почти во всех сферах, охватываемых индикаторами, с момента предыдущей оценки в 2017 г. Наиболее значительный прогресс был отмечен в повышении прозрачности и предсказуемости информации, связанной с торговлей, оптимизации требований к документации и процессов, включая более широкое использование цифровых инструментов, а также углублении сотрудничества внутренних пограничных служб (Рисунок 5.3)
Источник: (OECD, 2023[3])
Улучшение общих показателей по ИУПТ было обусловлено изменениями в конкретных областях экономической политики. Улучшение доступности информации, связанной с торговлей, обусловлено раскрытием Казахстаном большего объема информации о своих торговых соглашениях и процедурах обжалования, повышением качества работы справочных пунктов и публикацией руководств пользователя в отношении внедренных систем. Также были разработаны руководящие принципы и процедуры, регулирующие порядок проведения общественных консультаций. Правительство стремится привлечь торговое сообщество к разработке и реализации мер экономической политики и процедур, связанных с пересечением границы, при этом проекты новых изменений все чаще становятся доступными широкой общественности еще до вступления в силу. Также был достигнут прогресс в отношении публикации правил, применимых к предварительным решениям, возможности получения предварительного решения и публикации предварительных решений, представляющих общий интерес.
Как и в случае предоставления иных государственных услуг, правительство добилось значительных улучшений в использовании цифровых технологий для оптимизации ведения документации и обработки обращений. С 2017 г. власти все чаще принимают копии документов, связанных с торговлей, а не оригиналы; кроме того, они сократили количество необходимых для внешней торговли документов и упростили их. Во многом этот прогресс объясняется более широким использованием средств автоматизации, которые обеспечили возможность обработки товаров до прибытия (подача торговых документов заранее в электронном формате, в том числе через цифровое единое окно).
Сотрудничество органов пограничного контроля внутри страны и за ее пределами стало одной из основных сфер, в которых были отмечены улучшения в предыдущих версиях ИУПТ ОЭСР, а также в отчете ОЭСР за 2021 г (OECD, 2021[1]). Правительство добилось существенного прогресса и в этой области отчасти благодаря более высокому уровню координации и гармонизации требований к данным и контролю документации среди ведомств, участвующих в управлении трансграничной торговлей. Свой вклад внесло и повышение доступности соответствующих данных в национальных ведомствах в режиме реального времени, а также создание четкой основы для согласования работы систем управления рисками, внедряемых различными ведомствами, в том числе совместный доступ к результатам инспекций и контрольных мероприятий.
Источник: (OECD, 2023[3])
Показатели Казахстана в международном контексте демонстрируют, что у страны все еще имеются значительные возможности для снижения стоимости торговли за счет реализации таможенных реформ и упрощения таможенных процедур. Несмотря на то что Казахстан демонстрирует относительно хорошие результаты по сравнению с другими странами с уровнем дохода выше среднего, страна продолжает отставать от среднего уровня ОЭСР в большинстве областей, охватываемых индикаторами (Рисунок 5.4). Казахстан лидирует в Центральной Азии по каждому из показателей, за исключением управления и беспристрастности таможенных процедур (Рисунок 5.5).
Источник: (OECD, 2023[3])
Внутреннее сотрудничество государственных органов в области таможенных процедур является проблемой во всех странах Центральной Азии. Улучшение обмена данными и более эффективное согласование мероприятий и мер политики в области таможенного дела может значительно повысить качество управления пограничными и таможенными службами, что приведет к снижению издержек для торговых предприятий. Правительству следует стремиться к более тесному внутреннему сотрудничеству между ведомствами, обеспечивая более высокий уровень координации работы государственных учреждений, особенно наделенных полномочиями по инспекции товаров и выдаче сертификатов или разрешений (OECD, 2021[1]). Развитие информационных систем по транзиту товаров, связанных с другими странами региона, и согласование таможенных документов и требований к таможенным процедурам также будет способствовать сотрудничеству пограничных ведомств на международном уровне.
Явное большинство (55 %) респондентов считают реформы по обеспечению принудительного исполнения договоров главным приоритетом для правительства. Такие реформы также были выделены ОЭСР в качестве одного из трех приоритетных направлений деятельности в 2021 г., при этом Организация сделала акцент на надежности процедур урегулирования споров и принудительного исполнения договоров. Такие приоритеты являются отражением озвученных на тот момент мнений предприятий о предсказуемости решений, связанных с урегулированием споров и обеспечением соблюдения прав собственности (OECD, 2021[1]).
Правительство провело большую работу по повышению качества принудительного исполнения договоров. Она была тесно связана с более сквозными процессами реформирования, направленными на сокращение бюрократии, борьбу с коррупцией и использование цифровых технологий для повышения эффективности и прозрачности предоставления государственных услуг. Прогресс в отношении принудительного исполнения договоров во многом отражает успешность хода реформ в других областях экономической политики. С одной стороны, нормативно-правовая база для принудительного исполнения договоров и защиты интеллектуальной собственности относительно развита, существуют законные способы формального и альтернативного разрешения споров, а также созданы новые институты, такие как Суд Международного финансового центра «Астана» (МФЦА). С другой стороны, компании-респонденты продолжают выражать обеспокоенность, особенно в отношении предсказуемости и беспристрастности решений.
Разрыв между фактическим опытом предприятий и формальными положениями, которые должны обеспечивать их защиту, является одним из основных поводов для беспокойства. Как и в других областях экономической политики, влияющих на частный сектор, предсказуемость принудительного исполнения договоров является одним из основных факторов, определяющих инвестиционную привлекательность страны (North, 1990[4]) (La Porta et al., 1997[5]). Несмотря на то что новые институты, такие как МФЦА, могут стать полезным дополнением к рамочным правовым условиям для ведения бизнеса, существует риск, что такие специальные центры останутся исключением в правовом ландшафте. Уверенность иностранной компании в высокой компетентности судей общего права может повысить привлекательность Казахстана в качестве инвестиционного направления, однако эта привлекательность будет значительно снижена, если инвестор будет считать, что правовой ландшафт, в котором ведут свою деятельность его потенциальные поставщики и клиенты, лишен обещанной им предсказуемости.
5.3.1. Правовая база для принудительного исполнения договоров и урегулирования споров
В Казахстане имеется четкая хорошо развитая правовая база для принудительного исполнения договоров и урегулирования споров. Правовая основа для разрешения договорных споров четко изложена в Статье 27 Гражданского кодекса (ГК), которая предусматривает, что иностранные инвесторы и отечественные предприятия могут обращаться за разрешением споров либо в суды Казахстана, либо в международный арбитраж, причем суды Казахстана по закону обязаны приводить в исполнение статьи договоров об арбитраже (ст. 501, 502, 503 ГК) (Republic of Kazakhstan, 2005[6]), а также решения арбитражного суда. Казахстан подписал Нью-Йоркскую конвенцию 1958 г. «О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений».
В последние годы работа правительства была направлена на повышение процессуальной эффективности судебной системы, которая была в значительной степени оптимизирована. Городской суд Астаны и Верховный суд являются единственными судами в Казахстане, рассматривающими дела по инвестиционным спорам, а правительство создало при Верховном суде Специализированную судебную коллегию по разрешению споров, связанных с исполнением взаимных обязательств по инвестиционным договорам между крупными инвесторами и государственными органами (OECD, 2018[7]). Коллегия состоит из семи судей Верховного суда, специализирующихся на инвестиционных спорах, и действует в качестве суда первой инстанции (International Tax and Investment Center, 2016[8]). Кроме того, в Предпринимательском кодексе и Законе о медиации была закреплена правомерность использования широкого ряда механизмов альтернативного урегулирования споров (АУС) между двумя частными сторонами.
Предсказуемое исполнение договоров с государственными учреждениями важно для расширения роли частного сектора в рамках государственно-частного партнерства (ГЧП) и при закупках, то есть в областях, которые имеют первостепенное значение для решения таких вопросов, как рост объемов частных и иностранных инвестиций в устойчивую инфраструктуру. Непредсказуемость исполнения договоров с государственными органами является ключевой проблемой, влияющей на способность и желание предприятий заключать соглашения о государственно-частном партнерстве и участвовать в государственных закупках с правительством или другими государственными органами. Осознание того, что государственные органы не исполняют договорные обязательства из-за давления, вызванного внутренними экономическими условиями, может подорвать доверие бизнеса и нанести ущерб репутации государства как надежного партнера, снижая привлекательность Казахстана в качестве объекта инвестиций. (OECD, 2021[1]).
На решение этой проблемы была направлена работа в рамках программы Верховного суда «7 камней правосудия». Основное внимание уделялось качеству судебных решений для повышения эффективности и последовательности судебных решений, а также обеспечения роста доверия бизнеса и граждан к судебным органам. В качестве первого шага Верховный суд разработал шаблон решения для руководства процессом составления судебных решений и повышения его надежности. Кроме того, реформа направлена на повышение квалификации и наращивание потенциала судебного персонала путем разработки новой системы подбора кадров и надзора за судебными органами при Высшем судебном совете. Основное внимание уделяется отбору и удержанию компетентных судей, а также расширенному обучению составлению судебных решений в соответствии с международными стандартами.
Как отмечалось выше, коррупция является сквозной проблемой для делового сообщества, касающейся как судебной системы, так и других областей. Обеспокоенность по поводу коррупции и профессиональной честности судей все еще оказывает отрицательное воздействие на уровень доверия бизнеса. К основным проблемам в данном контексте относятся: нехватка гарантий занятости для судебного персонала из-за отсутствия штатных должностей и низкого уровня оплаты труда; политический надзор за судебными решениями со стороны председателей судов или прокуроров; отсутствие автоматизированного управления делами (OECD, 2017[9]). Такие проблемы могут препятствовать приходу иностранных инвесторов в Казахстан, а отечественные компании могут быть лишены стимулов для разрешения споров через официальные инстанции.
Защита прав интеллектуальной собственности (ИС) является важным компонентом здорового делового климата и может играть ключевую роль в привлечении инвесторов с запатентованными технологиями. Нормативно-правовая база для защиты прав ИС в Казахстане со временем значительно укрепилась, не в последнюю очередь благодаря гармонизации передовой международной практики в рамках вступления Казахстана в ВТО и ратификации договоров Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС).
Несмотря на масштабные законодательные положения по обеспечению гарантий ПИС (Гражданский кодекс, Закон о патентах и Закон об авторских и смежных правах), правоприменительная деятельность осуществляется через гражданские и уголовные суды, где судьи не обладают специальными знаниями в области ПИС. В стране отсутствует специальное государственное учреждение, которое отвечало бы за урегулирование споров в отношении ПИС, и нет достоверных данных о том, что государственные организации, которые играют роль в связанных с ПИС спорах, имеют четко определенные обязанности и функции.
5.3.2. Расширение практики по применению альтернативных способов разрешения споров
В Казахстане начата разработка комплексной правовой базы для альтернативного урегулирования споров (АУС), что приближает страну к передовой международной практике и правовым стандартам. Закон об арбитраже, который регулирует разрешение споров как для отечественных, так и для международных предприятий, привел национальное законодательство в соответствие с Типовым законом Комиссии ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) о международном торговом арбитраже, Нью-Йоркской конвенцией о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений и Европейской конвенцией о внешнеторговом арбитраже. Тем не менее инвесторы указывают на ряд недостатков в правовых нормах, регулирующих процессы инициирования и ведения арбитражных процедур, особенно в части беспристрастности необходимых институтов и прозрачности их отношений со сторонами – как государственными, так и частными (OECD, 2021[1]). С 2017 г. Верховный суд придает первостепенное значение развитию АУС и медиации в рамках программы «7 камней правосудия»: в начале 2019 г. запущены пилотные программы медиации при посредничестве суда и внесудебной медиации, дополненные информационно-просветительскими мероприятиями в целях повышения осведомленности граждан о возможностях медиации (OECD, n.d.[10]).
В то же время система требует дальнейшего развития, и остаются вопросы, связанные с беспристрастностью процессов АУС, в частности в спорах между предприятиями частного сектора и государственными организациями. Для разрешения споров между государственными организациями и местными предприятиями первым необходимо получить согласие соответствующего министерства. Учитывая высокую долю государственных предприятий среди средних и крупных компаний, это требование служит препятствием для арбитражных процессов (NCE "Atameken", 2019[11]). В последнем Обзоре инвестиционной политики Казахстана в 2017 г. ОЭСР отметила, что на тот момент медиация не получила широкого распространения, хотя и предусмотрена в законодательстве как допустимое средство разрешения споров (OECD, n.d.[10]). Для обеспечения необходимых инвесторам ясности и определенности необходимо, чтобы право на возбуждение арбитражного разбирательства было закреплено в договоре заранее, а не вводилось, когда стороны уже вовлечены в спор. В то же время, по аналогии с другими странами СНГ, право Верховного суда отменять арбитражные решения под предлогом «надзора» за недобросовестной практикой ограничивает правовую определенность процесса, снижая его привлекательность для международных и отечественных предприятий.
Правительство ввело позицию бизнес-омбудсмена – Уполномоченного по защите прав предпринимателей Казахстана при Национальной палате предпринимателей. Этот институт может сыграть важную роль во внесудебном урегулировании споров (OECD, 2018[12]). Уполномоченный принимает жалобы от предпринимателей на несправедливое обращение со стороны государственных органов, включая случаи недобросовестного управления и несправедливого правоприменения, например, неоправданно частый аудит или проверки, необоснованные штрафы и наказания, угрозы и акты возмездия со стороны должностных лиц. Кроме того, Уполномоченный направляет рекомендации в государственные органы и может рекомендовать разбирательство в отношении соответствующего государственного органа. С 2016 г. по 2018 г. Уполномоченному поступило 17 053 обращения, 46 % из которых получили полное или частичное удовлетворение (OECD, 2021[1]). С каждым годом число жалоб, поступающих к бизнес-омбудсмену, снижается, соответственно, наблюдается тенденция к уменьшению числа обращений (NCE "Atameken", 2019[11]). Однако это также может быть связано со снижением результативности обращений и первоначальным накоплением числа жалоб. Большинство споров касаются земельных, налоговых, правоохранительных вопросов и государственных закупок, а остальные споры в основном связаны с административными барьерами, инвестициями или кредитами (Ombudsman for the Protection of the Rights of Entrepreneurs of Kazakhstan, 2019[13]). Шестьдесят процентов респондентов оценили создание института бизнес-омбудсмена как достаточно полезное или очень полезное нововведение для иностранных инвесторов; однако 37 % не смогли дать оценку такой мере.
Тем не менее остается озабоченность по поводу правового регулирования, особенно в отношении исполнения решений международного арбитража национальными судами. (EBRD, 2015[14]; World Justice Project, 2019[15]; OECD, n.d.[10]). Несмотря на соответствующее требование закона, известны случаи возникновения проблем с исполнением решений. Для обеспечения разрешения споров правительство расширило перечень возможностей для альтернативного урегулирования споров. При Международном финансовом центре «Астана» (МФЦА) создан Международный арбитражный центр (МАЦ) по гражданским и коммерческим спорам, работающий на основе английского права, первый в своем роде институт в Центральной Азии, обеспечивающий международный арбитраж. На вопрос об эффективных мерах, принятых для оказания помощи иностранным инвесторам, 70 % участников опроса посчитали, что создание МФЦА было достаточно полезным или очень полезным. Однако возможности МАЦ до сих пор использовались слишком редко, чтобы объективно оценить его эффективность в рассмотрении споров: с момента своего создания в 2018 г. в центре рассмотрено 1743 арбитражных и медиативных дела (IAC, 2023[16]). Кроме того, для формирования более широкой культуры арбитража в Казахстане с помощью МАЦ правительству следует обеспечить обмен передовым опытом с национальными судами, а также обеспечить инвесторам и предприятиям гарантии того, что местные суды будут исполнять решения МАЦ.
Список литературы
[23] Council of Europe (2019), Action Document for EU-Central Asia Rule of Law Programme, https://rm.coe.int/ca-project-one-page-summary/16809fb95a.
[14] EBRD (2015), Business Environment and Enterprise Performance Survey (BEEPS) V: Kazakhstan, https://beeps-ebrd.com/wp-content/uploads/2015/09/kazakhstan.pdf.
[16] IAC (2023), International Arbitration Centre, AIFC, Astan, https://iac.aifc.kz/en.
[8] International Tax and Investment Center (2016), Kazakh Supreme Court Specialized Board on Investor Disputes, https://www.iticnet.org/blog/2016/01/07/kazakh-supreme-court-specialized-board-on-investor-disputes.
[2] ITF (2019), “Enhancing Connectivity and Freight in Central Asia”, International Transport Forum Policy Papers, No. 71, OECD Publishing, Paris, https://doi.org/10.1787/0492621a-en.
[5] La Porta, R. et al. (1997), Legal Determinants of External Finance, https://doi.org/10.1111/j.1540-6261.1997.tb02727.x.
[11] NCE "Atameken" (2019), National Report on Entrepreneurship in Kazakhstan.
[4] North, D. (1990), Institutions, Institutional Change, and Economic Performance, Cambridge University Press, https://doi.org/10.1017/CBO9780511808678.
[3] OECD (2023), OECD Trade Facilitation Indicators, Uzbekistan, OECD Publishing, Paris, https://www.oecd.org/trade/topics/trade-facilitation/.
[1] OECD (2021), Improving the Legal Environment for Business and Investment in Central Asia, OECD Publishing, Paris, https://www.oecd.org/eurasia/Improving-LEB-CA-ENG%2020%20April.pdf.
[17] OECD (2021), Improving the Legal Environment for Business and Investment in Central Asia, OECD Publishing, Paris, https://www.oecd.org/eurasia/Improving-LEB-CA-ENG%2020%20April.pdf.
[18] OECD (2021), Informality and COVID-19 in Eurasia: The Sudden Loss of a Social Buffer, OECD Eurasia Policy Insights, OECD Publishing, Paris, https://www.oecd.org/eurasia/COVID-19-informality-Eurasia.pdf.
[20] OECD (2021), OECD Skills Strategy Kazakhstan, OECD Skills Studies, OECD Publishing, Paris, https://www.oecd-ilibrary.org/docserver/39629b47-en.pdf?expires=1680001847&id=id&accname=ocid84004878&checksum=D3595A6C0999F042419701A870241E13.
[25] OECD (2020), OECD investment policy responses to COVID-19.
[26] OECD (2019), OECD Trade Facilitation Indicators, http://www.oecd.org/trade/topics/trade-facilitation/.
[7] OECD (2018), Reforming Kazakhstan: Progress, Challenges and Opportunities.
[12] OECD (2018), SME and Entrepreneurship Policy in Kazakhstan.
[9] OECD (2017), 4th round of monitoring of the Istanbul Anti-Corruption Action Plan: Kazakhstan.
[19] OECD (2017), Anti-Corruption Reforms in Kazakhstan: 4th Round of Monitoring of the Istanbul Anti-Corruption Action Plan, OECD Publishing, Paris, https://www.oecd.org/corruption/acn/OECD-ACN-Kazakhstan-Round-4-Monitoring-Report-ENG.pdf.
[10] OECD (n.d.), OECD Investment Policy Reviews, OECD Publishing, Paris, https://doi.org/10.1787/19900910.
[29] OECD (n.d.), OECD Policy Responses to Coronavirus (COVID-19), OECD Publishing, Paris, https://doi.org/10.1787/5b0fd8cd-en.
[30] OECD (n.d.), OECD Policy Responses to Coronavirus (COVID-19), OECD Publishing, Paris, https://doi.org/10.1787/5b0fd8cd-en.
[13] Ombudsman for the Protection of the Rights of Entrepreneurs of Kazakhstan (2019), Annual Report, https://ombudsmanbiz.kz/details/ndownload.php?fn=31&lang=rus.
[22] Republic of Kazakhstan (2015), Law on the High Judicial Council (No. 436-IV), https://www.venice.coe.int/webforms/documents/default.aspx?pdffile=CDL-REF(2018)050-e.
[6] Republic of Kazakhstan (2005), Civil Code of Kazakhstan, http://adilet.zan.kz/eng/docs/K940001000_.
[27] Transparency International (2018), Customs corruption in Kazakhstan: a trade mirror analysis, https://knowledgehub.transparency.org/product/customs-corruption-in-kazakhstan-a-trade-mirror-analysis.
[24] US Department of State (2019), 2019 Investment Climate: Kazakhstan, https://www.state.gov/reports/2019-investment-climate-statements/kazakhstan/.
[21] World Bank (2019), World Bank Indicators, https://data.worldbank.org/indicator.
[15] World Justice Project (2019), WJP Rule of Law Index, https://www.worldjusticeproject.org/rule-of-law-index/ (accessed on 8 July 2020).
[28] WTO (2023), Notification Requirements: Trade Facilitation Agreement, WTO, Geneva, https://notifications.wto.org/en/notification-requirements/trade-facilitation-agreement.
Примечания
← 1. Как и в других разделах настоящего отчета процентные показатели рассчитаны на основании ответов 27 компаний-респондентов и четырех организаций-респондентов (например, торговых представительств или бизнес-ассоциаций).
← 2. В рамках процесса вступления в ВТО страна должна взять на себя определенные обязательства в различных областях для обеспечения соответствия нормам и правилам ВТО. Эти обязательства делятся на три категории (A, B и C). Обязательства категории А относятся к выполнению положений ВТО страной сразу после вступления; обязательства категории В относятся к переходным периодам, которые могут потребоваться стране для выполнения определенных положений ВТО: присоединяющаяся страна получает время для внесения изменений в национальные законы и правила для обеспечения соответствия требованиям; обязательства категории С относятся к технической помощи и мерам по наращиванию потенциала с учетом того, что некоторым присоединяющимся странам может потребоваться дополнительная поддержка и ресурсы для исполнения соглашений ВТО (WTO, 2023[28]).